В составе рабочей группы Общественного совета госкорпорации “Росатом” по вопросам обращения с радиоактивными отходами, отработавшим ядерным топливом и вывода из эксплуатации ядерно и радиационно опасных объектов лидер челябинского общественного движения “За природу” Андрей Талевлин посетил Теченский каскад водоемов. “Безопасность РАО” представляет размышления челябинского эколога по следам этого визита:
Несколько мыслей после технического тура на Теченский каскад водоемов (ТКВ). Именно так ласково и «экологично» называют работники Государственной корпорации «Росатом» озера радиоактивных отходов ПО «Маяк». Сам визит рабочей группы Общественного совета Росатома состоялся на прошлой неделе, а затем были обсуждены итоги посещения в рамках круглого стола.
Напомню, что в ТКВ входят 4 водных объекта антропогенного происхождения. Это обыкновенные неизолированные водохранилища, со сложившейся экосистемой. Первые два водоема были созданы еще в 19 веке и служили для работы водяных мельниц ученого и предпринимателя Николая Ивановича Кокшарова. Необходимо отметить, что до строительства ПО «Маяк» село Метлино, где и находилась одна из лучших мельниц на Урале, было довольно известным.
Следующие два водоема были созданы уже после начала функционирования самого ядерного предприятия. Большое количество радиоактивных отходов стало поступать в реку Теча, т.к. сброс радиоактивных отходов был заложен в технологический процесс. Пришлось переселять население деревень и поселков по берегам реки, вследствие заболевания людей лучевой болезнью. Чтобы снизить радиационное воздействие не речную систему Течи решено было создать еще два водоема-отстойника для хранения радиоактивных отходов. В 1956 и 1964 были сооружены соответствующие плотины и возникли два новых водоема. В последнем водоеме (В-11) сосредоточено 260 млн кубических метров радиоактивных отходов. Только один этот водоем по своим размерам больше Шершневского водохранилища (175 млн куб метров) в полтора раза.
И все эти водоемы представляют часть экосистемы региона. На озерах с радиоактивными отходами селятся утки, лебеди, орланы и другие животные. По пути следования нашей группы вокруг радиоактивных водохранилищ нам встречались косули. На обводном канале были видны следы присутствия то ли бобров, то ли ондатр (к сожалению, не могу предоставить фото, т.к. съемку запретили). Естественно, радионуклиды распространяются и на объекты животного и растительного миров. Колоссальная территория выведена из хозяйственного оборота и является потенциально опасной для человека, даже несмотря на то, что с первого взгляда на данной территории – биологическое разнообразие.
К сожалению, мы не знаем полной информации о состоянии почвы, вод и объектов животного мира и в какой степени заражены данные объекты. Как выразилась заведующая лабораторией ИБРАЭ РАН Ирина Абалкина, эта информация — только для «служебного пользования». Нам известна лишь общая информация, что в ТКВ находится около 300 тыс Кu радиоактивности и объем всех четырех хранилищ составляет около 360 млн кубических метров. Даже непонятно, это активность только воды, или вместе с донными отложениями, где аккумулируются до 90 % радионуклидов.
Рядом находится самое радиоактивное озеро мира – озеро Карачай. Там по официальным оценкам сосредоточено уже 120 млн Кu радиоактивности, что составляет 2,5 Чернобыля. Необходимо отметить, что в прошлом году акваторию озера засыпали и вся радиоактивность теперь будет находится в так называемой линзе. Это событие освещалось с размахом. Радиоактивные отходы в озеро поступали по трубе, которая и сейчас находится на прежнем месте. И только в октябре этого года, по словам и.о. генерального директора ПО «Маяк» Дмитрия Колупаева, жидкие радиоактивные отходы перестали поступать в Карачай.
К сожалению, и в настоящее время с предприятий ПО «Маяк» поступают радиоактивные отходы в ТКВ. Напомню, что действующим законодательством запрещено сбрасывать радиоактивные отходы в окружающую среду, но Росатому удалось «легализовать» свои сбросы. Они беззастенчиво объявили природные объекты и комплексы – объектами использования атомной энергии. Т.е. включили природу в свой топливных цикл и получили соответствующие разрешения от надзорных органов. Указанная тема уже обсуждалась на различных форумах, и с позиции права это не что иное, как создание правовых коллизий.
Честно говоря, меня больше всего настораживает именно такая позиция. Когда к праву относятся как инструменту, который можно в любое время «поправить» в угоду корпоративным интересам, значимость самого права как регулятора общественных отношений резко снижается. Действительно, зачем менять технологию на производстве, когда можно изменить законодательство? Например, советник генерального директора ПО «Маяк» по науке и экологии Юрий Мокров предложил изменить немного правовое регулирование чтобы сбрасывать тритиевый концентрат, являющийся сегодня среднерадиоактивными отходами, в ТКВ. Напомню, ранее данные опасные отходы сбрасывались в водоем В-17, предназначенный для хранения как раз среднерадиоактивных отходов.
Позитивным является то, что представители ПО «Маяк» впервые за многие годы пошли на сотрудничество с общественными объединениями. Два дня Юрий Мокров методично отвечал на все наши каверзные вопросы, приготовил два очень ценных доклада и неуклонно сопровождал нас по территории ПО «Маяк». Надеюсь, эта практика будет продолжена, т.к. в наших общих интересах решить проблему радиоактивного загрязнения ПО «Маяк». Конечно эту серьезную проблему не решить даже за столетие, однако выстраивать приоритетную стратегию ликвидации радиационного загрязнения – необходимо. И мы только в самом начале пути.