14 января в Островце (Беларусь) обсуждали доклад по Стратегической экологической оценке (Доклад по СЭО) Стратегии по обращению с отработавшим ядерным топливом (ОЯТ) Островецкой (Белорусской) АЭС. Экологи считают, что Доклад по СЭО еще раз подтверждает, что решений для безопасной изоляции опасных радиоактивных отходов не существует, а промежуточные компромиссные варианты непомерно дороги. Куда отправятся отходы с Островецкой АЭС, какой будет цена вопроса и чего стоит опасаться белорусам, рассказывает эколог, член совета общественного объединения «Экодом» Татьяна Новикова.
— Когда принималось решение о строительстве АЭС, белорусские власти заявляли, что по соглашению с Россией ядерные отходы будут вывозиться на территорию РФ.
— В межправительственном соглашении идет речь в весьма обтекаемой формулировке о возможности отправки ОЯТ в Россию на так называемую переработку. После переработки, если она вообще состоится (почему в этом есть сомнения, поясню немного ниже), ее высокорадиоактивные отходы должны отправляться обратно в Беларусь! Мы еще в 2009-2012-х годах много говорили о том, что отходы, включая ОЯТ, в любом случае останутся в Беларуси. Причин несколько. Главная — это законодательство Российской Федерации и практический опыт в отношении отходов других стран, где работают российские АЭС, например, Украины.
Российское законодательство требует возврата отходов переработки отработавшего топлива в страну происхождения и этого же требует мировая практика, зафиксированная в том числе в документах МАГАТЭ. Так это делалось в украинском случае, и так, возможно, будет происходить с Беларусью после 2045 года.
То есть, такой опции — забрать насовсем — никогда не было, и мы это объясняли еще с 2009 года. Информация о вывозе ОЯТ навсегда в Россию — это всего лишь пропаганда, осознанное введение в заблуждение.
С другой стороны, есть шанс, и он очень велик, что ОЯТ вообще никуда за пределы Беларуси вывозиться не будет, и это хорошо показано в СЭО.
— Если отходы топлива будут вывозиться в Россию только для переработки, то что в итоге будет возвращаться в Беларусь?
— Так называемая переработка ОЯТ сегодня во всем мире — это извлечение изотопов урана и плутония для их дальнейшего использования или безопасного хранения. Это и крайне сложный, и экологически опасный процесс, который производят очень немногие страны (Россия, Великобритания, Франция) на единичных мощностях. США, будучи страной-обладателем наибольшего парка энергетических реакторов, отказались от этой практики ввиду ее дороговизны и опасности.
То есть, отработавшее высокорадиоактивное топливо режут, растворяют, извлекают уран и плутоний, а опасные отходы, содержащие целый спектр других высокоактивных элементов в жидком и твердом виде, — возвращают в страну происхождения. Такова сегодня мировая практика. И опять же, законодательство России запрещает оставлять отходы других стран на ее территории.
Возвращаемые в Беларусь отходы переработки ОЯТ будут сохранять свою опасность на протяжении сотен тысяч лет. Хранить их дорого, технологий по безопасному захоронению в мире еще нет, и это подтверждает документ, вынесенный сегодня в Островце на обсуждение! Именно поэтому страны сегодня отказываются от переработки и от наработки ОЯТ, то есть закрывают свои АЭС.
— Почему у вас есть сомнения в том, что Россия заберет ОЯТ Белорусской АЭС на переработку?
— Чтобы ОЯТ отправилось в Россию на переработку, необходим ряд условий: межправительственное дополнительное соглашение о переработке, мощности для хранения и переработки на российской стороне, инфраструктура и оборудование для транспортировки. На сегодняшний день все составляющие этого процесса полностью отсутствуют, ни одной их них нет даже в проекте, включая межправительственное соглашение.
В Докладе по СЭО говорится, что примерный срок, когда завод для переработки и площадки для хранения в России могут быть построены, — это 2045 год. Реалии показывают, что российские хранилища ОЯТ уже переполнены, там не хватает мощностей для переработки собственного ОЯТ, особенно учитывая то, насколько дорогой, технически сложный и экологически опасный этот процесс.
Кроме того, в России растут протестные настроения против строительства новых мощностей и площадок по хранению и переработке, бюджеты «Росатома» сокращаются, а экономическая ситуация в России ухудшается в целом.
В этой ситуации гарантировать то, что к 2050 году вся инфраструктура будет создана фактически с нуля, не сможет никто, включая Путина. Особенно учитывая время строительства новых заводов — это в среднем может занять до нескольких десятилетий.
Кроме того, есть практика работы российских АЭС в других странах, когда топливо вообще не вывозится. Это пример Литвы и Игналинской АЭС — за все время эксплуатации отработавшее топливо никогда не вывозилось в Россию, и уже никогда вывезено не будет. И это не вина и не проблема Литвы, у России просто уже нет физических возможностей это делать, но зато есть аппетиты у «Росатома» — осваивать новые проекты и новые деньги там, где это еще легко — не в области обращения с отходами.
Еще одним аспектом так называемой переработки является стоимость этого процесса для страны. В среднем в мире 1 кг переработки стоит около 1000 долларов плюс логистические расходы. Мы когда-то посчитали, опираясь на цифры российской «Экозащиты», что стоимость переработки всего ОЯТ Белорусской АЭС может быть сопоставимой со стоимостью ее строительства.
Для Украины это было серьезным аргументом задуматься об отказе от переработке и начать строить свое сухое хранилище для отработавшего топлива.
— Если Литва хранит у себя отработавшее топливо с Игналинской АЭС, то почему Беларусь не может поступать так же?
— Обращение с ОЯТ Игналинской АЭС дорого обошлось бы Литве, если бы не помощь и не финансирование ЕС. Я боюсь, что Россия или ЕС не будут давать Беларуси безвозмездные гранты на это. Литве дали, потому что не она принимала решение о строительстве АЭС, но она решила закрыть ее по требованию Евросоюза.
Проблема в том, что это топливо, как и процесс его хранения, является самой опасной «изюминкой» АЭС на многие тысячелетия. Американцы не могут найти решения хранения и захоронения ОЯТ своих АЭС, потому что ни одна из корпораций сегодня не может взять на себя смелость предложить надежную изоляцию ОЯТ на миллион лет.
Беларусь же говорит об этом с необычайной, даже инфантильной легкостью! Но ОЯТ не может храниться на заднем дворе под козырьком, как это делали с упавшим корпусом реактора, и в грязи не может, это против всех правил, и может быть чревато очень серьезными последствиями для страны.
Доклад по СЭО говорит нам о каких-то расчетах, оценках, но его разработчики не могут ответить на базовые вопросы — где будут храниться отходы после их наработки и сколько это будет стоить? В Беларуси ведь кроме пристанционных бассейнов выдержки ОЯТ, где оно может находиться не более 10 лет, ничего нет!
А создание хранилищ для ОЯТ, и даже пристанционной площадки, требует очередного финансирования, очередных немалых бюджетов! Скандинавские страны сегодня оценивают свои временные приповерхностные хранилища в 9 млрд евро каждое. Где Беларусь планирует взять эти деньги?
Доклад по СЭО, при этом, не озвучивает ни одной цифры, ни одного экономического показателя, хотя это требуется по закону.
— Какое решение в данной ситуации видится наиболее дешевым и наименее опасным?
— Как бы это не прозвучало, но наиболее грамотное, в том числе по экономическим соображениям, решение — это отложить пуск Белорусской АЭС до того момента, пока не будут найдены реальные безопасные и экономически приемлемые решения по обращению с ОЯТ.
Не обещания этих решений, а конкретные вещи, уже прежде реализованные на практике другими странами, и конкретные бюджеты в виде выделенных денег.