Крупнейшее в Европе хранилище отработавшего ядерного топлива (ОЯТ), самый радиационно опасный объект эпохи холодной войны — устрашающих определений для береговой технической базы в губе Андреева, что недалеко от Заозерска, придумано немало. Недавно в Мурманске прошел международный семинар (уже пятый по счету), посвященный истории, текущему состоянию и перспективам реабилитации накопленного в губе Андреева ядерного наследия времен СССР. Его организаторами выступили госкорпорация «Росатом», созданный при ней общественный совет и экологическое объединение «Беллона».
Опасно текущая ситуация
— Губа Андреева всегда служила интересам Военно-морского флота. Это самая большая береговая техническая база, где десятилетиями шла перезарядка всех атомных подводных лодок Северного флота. Первая перезарядка была проведена в 1961 году, — вспоминает капитан первого ранга запаса, ветеран ВМФ Вячеслав Перовский.
Причем, поскольку атомные технологии тогда только отрабатывались, ошибок, по мнению Перовского, совершено было немало. Так, чехлы с ОЯТ хранились в двух бассейнах под защитным слоем воды в так называемом здании № 5. Иногда при загрузке чехол срывался с подвески и просто падал на дно бассейна, попутно повреждая другие чехлы. Так что на дне были просто завалы.
— Фатальный просчет был в самих этих бассейнах, — добавляет Вячеслав Перовский, — они вообще не были нужны. Активные зоны субмарин оставались холодными, остужать их не требовалось. При этом бетонные стены бассейнов обшили обычной черной сталью, которая под воздействием воды просто проржавела…
И в 1982 году произошла авария. В облицовке правого бассейна образовалась трещина, радиоактивная вода стала поступать в грунт, а далее в ручей, который выносил ее в губу Андреева и в конечном счете в Баренцево море. В сентябре течь достигла 30 тонн в сутки. Появилась реальная угроза того, что из-за оголившихся верхних частей отработавших тепловыделяющих сборок (ОТВС) произойдет серьезное облучение персонала. Да и загрязнение прилегающей акватории вызывало тревогу.
Решено было защитить правый бассейн перекрытием из бетона, железа и свинца. А затем его осушить. В ноябре начались работы. Но и здесь были допущены просчеты. Тяжелая конструкция вызвала перекос всего здания, отчего дал течь и левый бассейн. Правый все же перекрыли, вода из него к тому времени вытекла. Из левого бассейна уходило до 3 тонн в сутки, и воду в него подкачивали непрерывно через пожарные рукава.
В феврале 1983 года комиссия Минобороны запретила эксплуатацию хранилища. Было принято решение, как можно скорее перегрузить ОЯТ в три пустующие емкости, которые первоначально предназначались для хранения жидких радиоактивных отходов. Их в срочном порядке переоборудовали в блоки сухого хранения (БСХ). Основную часть ОЯТ перегрузили в них, часть отправили на производственное объединение «Маяк» в Челябинскую область, несколько поврежденных чехлов так и остались в здании № 5. И только в 1989 году из него были выгружены все чехлы.
Экологические последствия аварии были весьма существенны.
— Подземные воды в районе БТБ в губе Андреева до сих пор имеют мутагенную активность, — констатирует заместитель генерального директора Федерального медико-биологического центра имени Бурназяна Наталия Шандала.
Тайное стало явным
Долгие годы информация об аварии на секретной военной базе просто замалчивалась. И это несмотря на то, что «Гринпис», «Беллона» и ряд других экологических организаций, что называется, били тревогу.
— Информационный прорыв произошел в 1993 году, — считает председатель правления экологического правозащитного центра «Беллона» в Санкт-Петербурге Александр Никитин.
Именно тогда о губе Андреева написала авторитетная норвежская газета «Афтенпостен». Умалчивать о ситуации и далее было просто немыслимо. Окончательный перелом, по мнению Никитина, наступил чуть позже, в 1998 году, когда председатель правительства РФ Сергей Кириенко подписал постановление № 518, которым функции координации работ по комплексной утилизации атомных подводных лодок передавались из ведения Минобороны Минатому России. Через два года этому же ведомству были переданы и береговые технические базы ВМФ, включая губу Андреева.
— Это был один из самых проблемных объектов Военно-морского флота, — утверждает Александр Никитин.
За последующие полтора десятка лет, говорит секретарь общественного совета по вопросам безопасного использования атомной энергии в Мурманской области Сергей Жаворонкин, в плане установления общественного контроля над ситуацией был пройден огромный путь — от «недопущения экологического туризма на ядерно опасных объектах» (были вначале и такие высказывания в адрес общественников и экологов) до полного взаимодействия. Свидетельством последнего является прошедший семинар, организованный совместно «Росатомом» общественниками и экологами.
Навалились всем миром
Но вернемся к хронике событий. Следующим прорывом стало принятие международной помощи.
— В 2001 году в Айдахо Фоллс (США) состоялся семинар. Кроме России в нем приняли участие еще семь стран. Главной целью встречи была оценка экологических проблем БТБ в губе Андреева. Эксперты констатировали, что начинать реабилитацию базы надо с инфраструктуры, — отмечает директор Международного центра по экологической безопасности, главный научный сотрудник АО «НИКИЭТ имени Доллежаля» Альберт Васильев.
И первой помощь России в этом вопросе начала оказывать Норвегия. За двадцать лет, с 1996 по 2016 годы, напоминает главный инженер губернского правления провинции Финнмарк Пер-Эйнар Фискебек, Северное королевство выделило на реабилитацию губы Андреева 250 миллионов крон. На них были построены подъездная дорога и административное здание, решены вопросы с электроснабжением объекта, создана система физзащиты (периметр и здание охраны) и так далее, включая маяк для безопасной навигации в акватории губы Андреева судов технического обеспечения «Серебрянка» и «Россита».
В общей сложности в ходе подготовки инфраструктуры на базе были демонтированы два десятка «чистых» объектов, а 17 новых построены.
— Было проведено ранжирование объектов по степени исходящей от них опасности. Для максимальной объективности оценки применялись различные методы, — рассказывает представитель Института проблем безопасного развития атомной энергетики РАН Михаил Кобринский. — Главными проблемами, конечно, были здание № 5 и три емкости БСХ. Там концентрация радионуклидов на единицу объема была намного выше, чем где бы то ни было еще на базе.
— Там хранится около ста активных зон АПЛ — 22 тысячи сборок, — добавляет начальник отдела координации и реализации международных программ госкорпорации «Росатом» Анатолий Григорьев. — Даже подойти к БСХ, чтобы уточнить их состояние, было практически невозможно. Для обращения с ОЯТ и его последующего вывоза надо было создать специальное производство. Ключевым вопросом стало строительство здания-укрытия над тремя БСХ.
— Наша позиция заключалась в следующем: лучше делать эту работу дольше, но безопаснее. Чтобы максимально снизить возможные риски, — подчеркивает представитель государственного управления Норвегии по ядерной и радиационной безопасности Ингар Амундсен.
Вслед за Норвегией к помощи подключалось Соединенное Королевство. На британские деньги проводится реабилитация здания № 5 (работы еще не закончены), демонтированы экологически безопасные здания и старое технологическое оборудование причала (без его реконструкции ОЯТ с базы просто не вывезти), построены полигон для строительного мусора и площадка для подвозимых стройматериалов, обновлены кабельные сети и так далее.
Значительный вклад в реабилитацию БТБ в губе Андреева внесли также Швеция, Италия и страны Евросоюза в целом.
К вывозу почти готовы
Над емкостями БСХ, рассказывает генеральный директор АО «НИПТБ «Онега» Константин Куликов, были установлены элементы биозащиты, чтобы минимизировать воздействие на персонал. Эта мера значительно улучшила радиационную обстановку, что позволило приступить к возведению здания-укрытия.
Транспортно-технологическую схему грядущего вывоза ОЯТ с базы раскладывают участникам семинара по полочкам эксперт отдела программ международной технической помощи Федерального центра ядерной и радиационной безопасности Павел Насонов и главный инженер Центра по обращению с радиоактивными отходами отделения губа Андреева СЗЦ «СевРАО» (так сегодня официально именуется база) Игорь Казаков.
Без деталей она такова: технологическое судно становится у причала, и пустой контейнер краном перегружается с него на специальную тележку, которая доставляет его на крытую накопительную площадку. Оттуда машина-транспортер перевозит контейнер в здание-укрытие, где в него загружают извлеченные из вскрытой емкости БСХ отработавшие тепловыделяющие сборки. После чего контейнер герметизируется и в обратном порядке доставляется на судно. И так контейнер за контейнером, рейс за рейсом…
Почти все уже готово. Мостовой кран для перегрузки контейнеров на причале доставлен в 2014 году, в 2015-м он был смонтирован и в июле того же года вступил в строй. Транспортная тележка испытана в декабре 2015 года, сдана в эксплуатацию в июле 2016-го. Сама накопительная площадка (здание № 151) сдана летом этого года. Здесь уже находятся 14 пустых контейнеров для отработки всей схемы в так называемом холодном режиме. Специальная машина-транспортер прибыла к месту работы весной 2016 года.
Пока не совсем готово здание-укрытие над емкостями БСХ (здание № 153). Нулевой цикл и монтаж металлоконструкций уже завершены, смонтированы краны над емкостями. Сейчас идет монтаж перегрузочного агрегата. В целом работы выполнены на 75 процентов. В декабре должны пройти комплексные испытания. А в июне будущего года — начаться вывоз ОЯТ. И тогда, если все пойдет по плану, через несколько десятилетий на месте бывшей секретной базы ВМФ будет обычная зеленая лужайка.