В Центре по обращению с радиоактивными отходами в Фокино без малого 20 лет разделывают атомные подводные лодки, которые отслужили свое в Приморье. На его базе строят второе предприятие − центр кондиционирования, и люди боятся, что в край повезут «наследие Фукусимы» и устроят «могильник». Так, после новостей о сотрудничестве с Японией в этом проекте в начале января частота запросов «дозиметр», «измеритель радиации» и «счетчик Гейгера» на FarPorst выросла в 3-4 раза. Они вошли в десятку самых быстрорастущих запросов января наряду с сезонными предложениями вроде проката лыж и заточки коньков.
Центр – предприятие режимное. Но после того, как комсомольцы во Владивостоке организовали митинг «против ядерного могильника», их пригласили, чтобы показать, как оно работает. Вместе с ними приехали и корреспонденты VL.ru.
Советское наследие
В Фокино с 1960-х годов занимаются ядерными отходами и топливом с советских атомных подводных лодок. Всего в СССР было построено более 250 атомных подлодок и надводных кораблей, с реакторами которых нужно было работать и в процессе эксплуатации, и после списания. Часть из них служила и была списана на Дальнем Востоке.
Единственная действующая база атомных подводных лодок ТОФ осталась на Камчатке. В Приморье базы располагались в заливе Стрелок (бухта Павловск), в заливе Владимира (бухта Ракушка). Была также в Совгавани (Хабаровский край). Они давно расформированы. Но лодки чисто физически никуда не делись. Их утилизируют, иначе они сгниют и загрязнят всю акваторию.
Раньше их резали на большекаменском заводе «Звезда», но сейчас у него гособоронзаказа – на много лет вперед. Поэтому под Фокино в бухте Разбойник, на месте бывшей береговой технической базы обслуживания атомных подводных лодок ТОФ существует Центр по обращению с радиоактивными отходами. Кстати, работает в нем много бывших подводников, которые на этих подлодках и служили. О том, какие в Приморье были и есть твердые радиоактивные отходы, откуда они взялись и как их уже утилизируют и будут утилизировать, писал VL.ru.
Из самого страшного – на территории сейчас хранится 73 реактора АПЛ. Здесь же – три ангара для аварийных атомных подлодок (один пустует). «Энергоотсеки здесь будут храниться 70 лет. А потом они будут утилизироваться на нашем предприятии», – рассказывает главный инженер филиала «ДальРАО» Валерий Панин.
Сейчас в бухте Разбойник хранится 26 000 кубов твердых радиоактивных отходов. Отсюда же вывезли 43 эшелона ядерного топлива с подлодок (последний ушел в 2014 году). Еще осталось 300 кубометров жидких отходов, которые перерабатывают с помощью абсорбента. В следующем году с ЖРО тоже закончат. Комплекс по переработке ЖРО, скорее всего, в будущем законсервируют, рассказывают на предприятии. Или придется, как говорят сотрудники, брать заказы на той же большекаменской «Звезде», которая занимается ремонтом атомных подводных лодок – с этим и подобными предприятиями российскими центр «ДальРАО» может работать (это оставшиеся 20% заказов), там ведь тоже есть радиоактивные отходы.
Но существующее предприятие успешно работает в основном с реакторами АПЛ. Для других ядерных отходов и зараженных радиацией грунта и конструкций в Приморье попросту не хватало мощностей. То есть они десятилетиями хранятся под Фокино в необработанном виде. Именно для решения этой проблемы с 2017 года «ДальРАО» проектирует и строит в бухте Сысоева, в 4 километрах от бухты Разбойник новый центр кондиционирования и хранения ядерных отходов. VL.ru уже изучил проект центра и рассказывал, что в нем будет находиться.
Площадка для строительства нового Центра кондиционирования и хранения РАО – размером с центральную площадь Владивостока. Здесь уже сооружают фундаменты под будущий цех. В хранилище на 5000 кубов будет лежать переработанный материал. Когда наберется партия ТРО для отправки, ее повезут спецэшелонами на производственное объединение «Маяк» в Челябинскую область.
Несмотря на то, что на предприятии идет работа с потенциально опасными веществами, даже если в уже существующий или новый центр попадет бомба и разнесет его в щепки, от радиации пострадает территория только в километровой санитарно-защитной зоне. Об этом рассказывал директор «ДальРАО» Константин Сиденко депутатам на собрании в понедельник, 21 января.
Участие Японии
Один из основных вопросов, которые волнуют общественность: как в проекте участвует Япония и не повезут ли к нам ядерные отходы с Фукусимы. О том, что Страна восходящего солнца с начала 2000-х помогает России утилизировать атомные подлодки, мы уже писали. Япония также будет принимать участие и в работе Регионального центра кондиционирования и долговременного хранения ядерных отходов в бухте Сысоева. По прозвучавшим на совещании ЗС ПК данным, Япония на это выделит 1 миллиард 158 миллионов рублей. Эти средства пойдут на закупку оборудования для обращения с радиоактивными отходами.
В 2012 году Япония передала Приморью свой 65-метровый док «Сакура», предоставила портальные краны и буксир. О деталях японского участия в строительстве центра VL.ru писал, основываясь на ответах «Росатома», предоставленных комитетом по экологии Государственной думы депутатам Алексею Корниенко и Николаю Коломейцеву. Здесь вы можете посмотреть, какие еще работы Япония финансировала в России, Украине, Казахстане и Беларуси.
«Никакого разговора о ввозе ядерных отходов в этом соглашении не ведется», – заявил Сиденко приморским депутатам.
Также России помогают утилизировать списанные атомные подводные лодки США, Канада, Норвегия, Германия. Это происходит в рамках международных программ. В Мурманске в таком же центре «РосРАО», как наш, объем зарубежного финансирования куда выше, чем то, что дает Япония на Дальнем Востоке.
При чем тут Фукусима
Часть общественности уверена, что все задумано, чтобы привезти в Фокино отработанное ядерное топливо и другие отходы с Фукусимы (поэтому Япония и участвует), а после их то ли захоронят в Приморье, то ли будут перерабатывать. Увещеваниям официальных лиц со ссылкой на закон, что иностранные радиоактивные отходы в страну ввозить нельзя, не верят. Люди считают, что закон все же можно обойти.
Паника подогревается еще и тем, что «Росатом» в январе выиграл уже два тендера на ликвидацию последствий аварии на АЭС Фукусима. Но один тендер касается помощи в выводе из эксплуатации 29 аварийных реакторов (еще 16 будут запускать). А второй – научный, по нему наши ученые будут изучать поведение кориума (смесь расплавленного радиацией бетона, металла и ядерного топлива; возьмут его с Чернобыльской АЭС). С проектом по утилизации российских атомных подлодок под Фокино это не связано, уверяют эксперты.
Также отметим, что по проекту центр хранения и кондиционирования средне- и высокоактивные РАО будут храниться до тех пор, пока их не отправят на захоронение. «Могильники» РАО есть и создаются, например, в Томской, Свердловской, Красноярской, Челябинской областях (как раз около ПО «Маяк»). Решается, где построить еще один: в Мурманской, Ленинградской или Архангельской областях. В Приморье, по данным Росатома, «могильника» не будет.
До 2024 года по соглашению между правительствами РФ и США действует программа по возврату (для переработки или захоронения) отработанного топлива с исследовательских реакторов, построенных в СССР или России. В программе изначально было 14 стран, входивших в соцблок. Из большинства этих стран вывоз ОЯТ уже завершен. Японии среди них нет. Есть еще соглашения, по которым Россия забирает с АЭС, которые проектировала (или которые проектировал и строил СССР), отработанное топливо. Один из последних таких примеров – соглашение о вывозе топлива со строящейся станции в Бангладеш. Возвращать и перерабатывать ОЯТ, объясняют в корпорации, надо потому, что это – требования МАГАТЭ и попадает под принципы нераспространения делящихся материалов. И еще потому, что топливо – очень дорогое (хоть и опасное), его перерабатывают и снова пускают в дело. Этим уже много лет занимаются производственные объединения вроде челябинского «Маяка».
В Японии ОЯТ перерабатывали на Фукусиме, а сейчас перерабатывают на предприятии в Роккасё, а также на опытном заводе в Токаймура (в 1999 году на предприятии в городке тоже была авария, но небольшая). В России представители «Росатома» не раз опровергали, что на ПО «Маяк» есть ядерное топливо с Фукусимы, но говорили, что технологии для переработки ОЯТ оттуда в России есть (и их готовы предоставить Японии).
Кроме Японии, в мире еще три страны перерабатывают ОЯТ (Франция, Великобритания, Россия). США, Канада и Швеция просто хоронят. В центре под Фокино перерабатывать ядерное топливо не смогут, а будут только кондиционировать (приводить в пригодное для перевозки состояние) радиоактивные отходы.
С 2012 года через порт Восточный в страны АТР на атомные электростанции везут произведенный на предприятиях «Росатома» уран. Этот трансфер хоть и мелькал в новостях, но оставался почти незамеченным широкой общественностью. Однако при обсуждении «ядерного могильника» это всплыло и еще больше усилило подозрения. Действительно, есть утвержденный правительством список портов, куда «разрешается заход (выход) судов и иных плавсредств, транспортирующих ядерные материалы, радиоактивные вещества и изделия, их содержащие, в транспортных упаковочных комплектах». Приморских портов в этом списке четыре: Большой Камень, Владивосток, Восточный, Находка. Но сообщений о ввозе РАО в Приморье пока не было.
Экологи говорят
Массовая радиофобия у жителей бывшего СССР появилась не просто так. Слухи о том, что «всю Россию» хотят превратить в «ядерный могильник», ходят уже пару десятков лет и родились не на пустом месте.
«Такое предложение на уровне Министерства атомной энергетики озвучивал в конце 90-х и в начале нулевых тогдашний министр Евгений Адамов, которого позже арестовали в США за мошенничество, − рассказывает координатор программы «Безопасность РАО» Российского социально-экологического союза Александр Колотов. − Он действительно на полном серьезе предлагал создать в России международный центр по переработке отработанного ядерного топлива, поскольку такая услуга якобы будет крайне востребована многими странами. Хотя про хранение он ничего не говорил, это был бы следующий логичный шаг − куда это все дальше девать после переработки? Экологические организации и общественность естественно выступили категорически против такой инициативы. Когда в 2011-м принимали ФЗ «Об обращении с радиоактивными отходами», там прописали полный запрет на ввоз РАО. Я думаю, что повлияли в том числе и те события начала нулевых. Конечно, хорошо, что этот пункт приняли тогда. Это гарантия, что радиоактивные отходы точно не ввезут на территорию России, что страна не станет отстойником для всего мира».
По словам заслуженного эколога России, члена международной организации «Гринпис» и руководителя общественной экологической организации «Брок» Анатолия Лебедева, историю вопроса с РАО, особенно ее публичную часть, в Приморье принято отсчитывать от взрыва лодочного реактора в Чажме в 1985 году, за год до технически аналогичной, но в тысячи раз более страшной Чернобыльской катастрофы. В Советском Союзе информация о Чажме хоть и не была засекречена, но широко не распространялась. С Чажмы следует отсчитывать и попытки властей СССР, а потом и России остановить противоречащие всем мировым правилам и соглашениям сбросы контейнеров с РАО в отдельных глубоких зонах дальневосточных морей.
«Сбросы были прекращены в начале 1990-х благодаря огромным усилиям главного экологического советника Ельцина Алексея Яблокова и многих других экспертов на Дальнем Востоке и на Северо-Западе, где базируются атомные подлодки. Но, естественно, сразу возникла и проблема утилизации и захоронения этих отходов на суше», − уточняет Лебедев.
До выхода закона об обращении с РАО эта сфера была организована по-другому. Она не регулировалась централизованно, поэтому многие вещи делались на основании ведомственных нормативов и инструкций. «Радиоактивные отходы – это же не только атомная промышленность, но и военные, медицина, наука. На больших предприятиях атомной промышленности появлялись центры переработки, обычно же организовывались места временного хранения, − говорит генеральный директор экологического правового центра Bellona Александр Никитин. − Складировали годами, а решения, что делать дальше, не принимали. Сейчас все это стараются собирать и перерабатывать. Правда, больших центров в России пока почти нет».
По мнению Александра Колотова из Российского социально-экологического союза, строительство центра в конечном счете приведет к улучшению экологической обстановки в регионе. Однако он подмечает, что коль скоро дело касается радиации, людям надо ясно и четко объяснять, что и где будут строить.
«Истерия с этим центром ясно показала, что в деятельности «РосРАО» прозрачности много не бывает, − считает Колотов. − Поэтому нужно думать о том, как разрабатывать такие механизмы общественного контроля, чтобы при любых подозрениях или обеспокоенности жители Приморья имели возможность выехать на место и ознакомиться со всеми проектами. Вопрос надо ставить еще и о том, что будет дальше. Если это все отходы от деятельности Тихоокеанского флота, почему нельзя центр постоянного захоронения построить в Приморье? Почему жители Сибири и Урала должны жить по соседству с ними, почему отходы должны везти именно к ним? Ведь и Новоуральск, и Озерск, и Северск страшно далеки от флота. Я не говорю, что везти к ним ни в коем случае нельзя, но это должен быть вопрос длительных переговоров, общественного обсуждения и нахождения каких-то компромиссов. Для этого нужно, чтобы жители России имели больше прав в процессе принятия экологически значимых решений. Региональные власти сейчас только согласуют размещение объектов в своих регионах, разумеется, без широкого общественного обсуждения».