Сегодня в Новоуральске пройдут общественные слушания по приповерхностному пункту захоронения твердых радиоактивных отходов. «Безопасность РАО» представляет мнение об этом проекте председателя эколого-правозащитного центра «Беллона», руководителя рабочей группы Общественного совета госкорпорации «Росатом» по вопросам взаимодействия с общественными экологическими организациями в части размещения объектов изоляции РАО и отработавшего ядерного топлива, вывода из эксплуатации ядерных объектов и реабилитации территорий Александра Никитина:
Конечно, Новоуральск беспокоится о том, чтобы первыми в приповерхностный пункт захоронения радиоактивных отходов ушли отходы, которые есть на Уральском электрохимическом комбинате. Но это зависит не только от Национального оператора по обращению с радиоактивными отходами, не только от того, когда он построит и введет в эксплуатацию пункт захоронения РАО (ПЗРО) – это зависит прежде всего от самого Уральского электрохимического комбината (УЭХК).
Что делает Национальный оператор сейчас? Он ждёт. Ждет, пока УЭХК займется своими накопленными радиоактивными отходами, которые комбинат должен привести в состояние, приемлемое для того, чтобы передать на захоронение Национальному оператору. Без этого ничего не будет. Поэтому вопрос сейчас следует задавать самому комбинату: насколько быстро и качественно он подготовит свои РАО для захоронения?
И конечно, еще один немаловажный момент: радиоактивные отходы с УЭХК будут передаваться на объект, расположенный буквально рядом. То есть риски транспортировки минимальные, и это хорошо и для города, и для Нацоператора, и для самого комбината.
Аналогичная схема будет работать и в отношении всех остальных РАО, которые будут привозить в ПЗРО в Новоуральске из других предприятий региона. Они тоже должны быть подготовлены, упакованы в специальные контейнеры или специальную тару. Национальный оператор не берет радиоактивные отходы навалом, в кузове самосвала радиоактивные отходы не привезут, их просто так не возят. И за эту безопасность транспортировки, собственно говоря, отвечают те предприятия, которые будут сюда их доставлять. Нацоператор в Новоуральске их будет только принимать.
Тем не менее, ответственность у Нацоператора очень большая. В первую очередь – за качественный приём в плане безопасности радиоактивных отходов. Потом — ответственность за то, как они будут эксплуатировать пункт захоронения РАО – то есть опять-таки вопрос безопасности. Но безопасность РАО должны сначала обеспечить предприятия, которые будут эти отходы сдавать. И когда говорят, что вот, дескать, в первую очередь в Новоуральске будут принимать отходы с других предприятий региона, а не с УЭХК – послушайте, но это же от самого комбината зависит, как быстро он может привести свои РАО в безопасное состояние и сдать на хранение Нацоператору.
Еще один момент, кто именно будет платить за захоронение радиоактивных отходов в Новоуральске. Согласно закону об обращении с радиоактивными отходами, который мы получили пять лет назад, за захоронение всех РАО, которые были накоплены на территории РФ до выхода этого закона, должно платить государство. А вот за те радиоактивные отходы, которые нарабатываются после 2011 года, после выхода закона, платит наработчик этих радиоактивных отходов. Поэтому сейчас, собственно говоря, в отношении пункта захоронения РАО в Новоуральске речь идёт, в основном — о радиоактивных отходах, которые были накоплены 2011 года, до выхода федерального закона об обращении с РАО. То есть за их захоронение платить будет государство.
Что же касается реакции общественности, местных жителей на проект пункта захоронения радиоактивных отходов, то она предсказуема. Общественность говорит: «Да, если я здесь живу, и вы мне приносите риски (неважно, хранилище радиоактивных отходов у вас или атомная станция, или ещё что-нибудь), я хочу за эти риски что-нибудь получить, какую-нибудь компенсацию». И, в принципе, люди правы, когда так говорят. Потому что, когда человек покупает за свои деньги автомобиль, а потом выпивает и садится за руль, то он сам создаёт эти риски. А когда к нему приходит дядя и начинает строить здесь пункт захоронения радиоактивных отходов или атомную станцию, то это не он сам, а ему приносят риски, зачастую вопреки его желанию. Поэтому все хотят, чтобы за эти риски была какая-нибудь компенсация.
Но я всегда говорю, что этот вопрос – это вопрос не только атомщиков, Нацоператора, «РосРАО», «Росатома» и так далее. Потому что они согласны, Нацоператор согласен, «РосРАО» согласно, «Росатом» согласен, что компенсация нужна. Мы неоднократно разговаривали по этому поводу с бывшим генеральным директором «Росатома» Сергеем Кириенко на заседаниях Общественного совета госкорпорации. Он говорит: «Да, я согласен. Но вопрос в том, что мы должны иметь законодательную базу, которая бы нам это обеспечивала».
Имеем ли мы сейчас эту законодательную базу? Нет. Поэтому депутаты, начиная с муниципальных и заканчивая депутатами федерального уровня, должны работать над созданием такой базы, над предоставлением компенсации за атомные риски. Вообще говоря, это именно работа депутатов, у них в руках — законодательная инициатива. Вы хотите, чтобы люди получали здесь компенсации? Правильно, люди и должны получать за это компенсации. Так давайте работать над этим! Давайте все вместе решать этот вопрос! Потому что технически построить это хранилище радиоактивных отходов в Новоуральске не представляет никакой сложности. Основная сложность – это процесс принятия этого проекта заинтересованными сторонами, его согласование с общественностью, с администрациями, с предприятиями и так далее – это намного сложнее любых технологических аспектов проекта.