Депутат Европарламента от Литвы Бронис Ропе почти 20 лет занимал пост мэра Игналины, где в советское время построили АЭС, а сейчас ее ликвидируют. Почему Литва закрывает свою АЭС? Что делать с радиоактивными отходами после закрытия станции? Евродепутат отвечает на вопросы белорусского журналиста Александра Силича:
Вы почти 20 лет руководили городом Игналина, где во времена СССР строилась атомная станция. Теперь её закрывают. Насколько это технически возможно, насколько дорого?
Смету посчитать сложно. Там работала пять тысяч солдат, десять тысяч других работников. Сегодня расчёт такой: строительство похожей станции стоит около 7-8 млрд евро, закрытие – похожая сумма, а также временное хранение и захоронение радиоактивных отходов столько же. Можно сказать, что около 20 млрд евро надо, чтобы безопасно закрыть станцию.
Почему в Литве всё-таки решили закрыть станцию? Ведь она дает дешёвую энергию и независимость.
Нельзя сказать, что она была дешёвая. Литва уже получила 3 млрд евро помощи от Европейского Союза на закрытие. Сейчас работа выполнена примерно на 50 %. Ещё похожая сумма необходима для временного захоронения и складирования. Вопрос о сохранении ядерных веществ. Проект ещё даже не в разработке. Неясно, в каком месте это можно будет сделать. Это тоже будет стоить около 5 млрд евро. Это весь годовой бюджет Литвы. Для маленьких государств это большие траты на большие объекты, которые не только тяжело открыть, но и сложно найти деньги, если что-то случится. Во-вторых, когда электроэнергия продается по рыночным ценам, денег на закрытие не накапливает. Она не конкурентноспособная. И это проблема для всех государств.
После закрытия АЭС остаются радиоактивные отходы. Насколько мы знаем, на границе с Беларусью построен ядерный могильник. Насколько он безопасен?
Ядерные отходы бывают разные. Например, ядерные отходы с малой радиацией. Они сохраняются в специальных могильниках в природе. Для этого есть специальные технологии. На горке, где они закопаны сажают деревья, и остается лес. Самое главное – это отработанное ядерное топливо и сам реактор. Эта часть отходов очень большой радиоактивности. Натуральное действие радиации до 1000 лет. Сейчас существует только одна технология – отработанное ядерное топливо можно временно поместить в контейнеры на пятьдесят лет.
Первым контейнерам на Игналине около двадцати лет. После пятидесяти лет надо будет принять решение: перекладывать в другие контейнеры на пятьдесят лет или найти новую технологию переработки, чего ещё никто не придумал. Например, это может быть шахта несколько километров под землёй. Это очень долгий и дорогой процесс. Сейчас мы принимаем регламент по Игналине на 2021-2027 год. Я предложил и Европарламент поддержал, чтобы Литва начала работать над проектом для постоянного хранения. Сделать какой-то пилотный проект, чтобы можно было потом и другим станциям европейского Союза этот опыт передать.
В Беларуси некоторые говорят, что Литва построила ядерный могильник на границе с нами, потому пусть теперь не возмущается. Чтобы вы им ответили?
В Литве нет никакого могильника. Есть только могильник тех ядерных отходов, которые имеются на каждой атомной станции. В тех трубах, где течёт радиоактивная вода, появляется выброс. Ломается вентиль или что-то другое происходит, собирается вода, она упаковывается в специальные пакеты, бетонируют в бочке и не хранится на ядерной станции. Эта технология есть на каждой атомной станции. Атомная станция Беларуси тоже должна будет иметь место для временного хранения, временный могильник.
Самый важный вопрос – вопрос отработанного ядерного топлива и самого реактора. Эти вопросы в Европе ещё не разрешены. У шведов есть идея захоронить отходы под морем, но маленькое их количество. Отработанное ядерное топливо с Игналины невозможно там захоронить. Так что Литва пока решает вопрос захоронения малой радиации.
Какой реальный выход есть в споре между Минском и Вильнюсом в вопросе БелАЭС?
Этот вопрос можно решить только так как Литва: переключиться на западную систему обеспечения электроэнергии, как это сделали Латвия, Эстония. Мы будем хорошими соседями с Беларусью, но не будем покупать эту энергию, потому что в Литве будут другие системы. Когда мы покупаем энергию из России, мы не знаем откуда она – это российская, белорусская или украинская. Но в течение двух-трёх лет переключимся на западноевропейскую систему, то этот вопрос будет решен. Вопрос безопасности электростанции лежит на руководстве Беларуси. Оно должно обеспечить полную безопасность, хоть и стоить будет очень дорого.